Автор - Сандра НовиковаИз всех так называемых украйынских пейсателей руками я нормально отношусь только к И. Нечую-Левицкому – автору легендарных повестей «Кайдашева семья» и «Баба Параска и баба Палажка»: его произведения я даже иногда перечитываю.
И вот недавно,
листая старую тетрадь расстрелянного генерала… перечитывая повесть «Старосветские батюшки и матушки» (явная аналогия со «Старосветскими помещиками» Николая Васильевича, не правда ли?) я обнаружила кое-что очень интересное: оказывается на Украине в начале XIX века прихожане могли себе выбирать священника на приход! Естественно, потом избранного священника должен был утвердить митрополит, но все равно факт очень интересный.
Вот и давайте посмотрим, как когда-то давно укры выбирали священников…
Перевод мой. Примечания мои выделены курсивом.
читать дальшеДействие происходило в двадцатых годах XIX века. В Ольшанице только что похоронили старого священника Петра Моссаковского. Вся громада (это украинское слово ГРОМАДА – то есть сельская община, мир – я не перевожу: так точнее будет) собралась в его дворе на поминальный обед.
Четыре сына покойного отца Петра – два священника, один диакон и один дьяк - с большими бутылками в руках ходили между столами и угощали всех подряд.
Щедрее всего угощали они прихожан своего батюшки, потому что знали, что громада сразу же после обеда начнет выбирать преемника на место старого покойного батюшки. А им все хотелось занять отцовское место в родном, большом и богатом селе.
Солнце повернуло на запад. Священники встали из-за столов, а за ними разом встали все люди на широком дворе… Сыновья покойника со всем духовенством пошли в покои. Бабы и нищие вышли со двора за ворота. Осталась во дворе одна лишь громада. Начались выборы нового священника.
Громада заговорила и загудела, словно пчелы в пасеке в поздний летний вечер; по всему двору люди собирались в кучки и негромко разговаривали. То там, то здесь было слышно: «А кто это будет у нас священником? Кого нам выбирать?» Одни советовали, что лучше всего было бы выбрать на парафию одного из старших сыновей покойника, которые уже были священниками в соседних селах; другие высказывались за третьего сына – диакона; но еще тише ходили слухи, что старшие сыновья покойного батюшки не очень-то ладят со своими прихожанами, а диакон пьет по кабаках водку, и дерется не только с людьми, но и с жидами, и даже с жидовками (нет тут антисемитизЬму – так у автора, а из песни слова не выкинешь).
- Граждане! – спокойным, но твердым голосом сказал старый титарь, вокруг которого столпились такие же старики. – Из этих четырех претендентов на парафию выберем себе священником младшего сына покойника, Харитона. Он вырос на наших глазах; мы его хорошо знаем. Человек он добрый, богобоязненный, не гордый; иногда выпьет с нами по рюмке, но не пьянствует, на шатается по кабаках; он и к людям приветливый и ласковый, и горло у него хорошее. Нечего и сказать, из него выйдет хороший священник! Напишем прошение владыке, дадим Харитону подводу и денег на дорогу, и пусть с Богом отправляется в Киев. Так ли, граждане?
- Так, так! Титарь правильно советует! – заговорили старики вокруг титаря, и эта мысль стрелой полетела по всему двору.
Титарь вышел из своего круга, прошел вдоль и поперек по двору между гражданами и спрашивал у всех и каждого, согласны ли они с его мыслью об этом одном из четырех претендентов на ольшаницкую парафию. Перед титарем люди расступались, головы без шапок колыхались, и везде было слышно: «Так, так! Это правда! Пусть Харитон будет у нас священником!»
Титарь пошел в покои и объявил священникам и самому Харитону, что прихожане избрали его на парафию. Старшим сыновьям покойного стало неловко. Харитон поклонился и поблагодарил за честь.
- Выйдите же, господин дьяк, к громаде! – сказал титарь, кланяясь Харитону.
Харитон вышел на крыльцо. Следом за ним вышли все священники, кроме братьев. Шум в громаде сразу стих. Титарь со ступеней громко спросил:
- Согласны ли, граждане, чтобы господин Харитон был священником на нашей парафии?
- Согласны, согласны! – крикнули граждане как один. – Пусть он будет у нас священником!
Харитон низко поклонился и поблагодарил громаду…
Перевод сделала по изданию: І. Нечуй-Левицький. Твори в двох томах. Том 2. «Старосвітські батюшки та матушки». Видавництво художньої літератури «Дніпро», Київ -1977.
Вот вам пережиток «народной демократии». Вот такие мы, малороссы, безалаберные. Недаром же говорят, что для хохлов гетьман – это человек, которого можно выгнать ГЕТЬ, то есть вон.
Что следует из вышеизложенного? Да то, что если громада священника выбирает, то она может также и не пустить на парафию неугодного священника! И в итоге она это и сделала! Откуда же вдруг взялся в Ольшанице неугодный батюшка? Спрашивали – отвечаем.
Только что избранному на парафию Харитону прежде чем принять сан священника, надо было жениться. Он послал сватов к некоей Анисье Степановне, дочери старого священника Прокоповича из соседнего села Чайки. Анисья согласилась выйти за Харитона. Однако у нее ранее был ухажер - Марк Павлович Балабуха, академист, студент Киево-Могилянской академии, философ. Анисья Балабухе очень нравилась, а он ей – нет, и потому дело кончилось тем, что Анисья Балабухе отказала, да не просто отказала на словах, а «дала гарбуза». Балабуха на это смертельно обиделся, а когда услышал, что Анисья обручилась с Харитоном, вообще начал рвать и метать.
Вот Балабуха рвет и мечет, а его мать, старая Балабушиха, ему и говорит:
- Ты, сынок, не кричи, а поезжай в Киев, и попроси себе у митрополита Ольшаницкую парафию. Митрополит ученым академистам дает любые парафии на выбор. Вот ты и и спихни Анисью с ее дьяком с парафии – пусть попрыгают!
Балабуха так и сделал…